Война… Какое страшное и уничтожающее слово. Все дальше и дальше от нас уходят в прошлое далекие 40-е годы. И ни одну семью не обошло горе: похоронки, возвратившиеся калеки с войны; дети, оставшиеся без отца или матери. У моей бабушки погиб старший сын – Тарков Федор Григорьевич и было ему 24 года. Маленькой девчушкой прибегала я в гости к своей бабуле, и она открывала свой старый сундук и со дна доставала аккуратную пачку фронтовых писем. Я брала одно из них и начинала читать ровные, красивые строки о том, что мой дядя пишет письмо перед самым боем в окопе. А она смотрела на меня своими добрыми, грустными глазами и внимательно слушала каждое мое слово. Это уже позже, с годами, ко мне пришло понимание – как же ей было тяжело переживать то горе – гибель на фронте старшего сына.

 

Мое детство, как и детство моих ровесников прошло вместе с любимыми фильмами, песнями и книгами о войне. И до того это было ощутимо, задевало каждый уголок моей души. И в моей любимой профессии - библиотекаря невозможно было не окунуться с головою в чтение литературы военной тематики. А взяв в руки книгу Анатолия Приставкина «Ночевала тучка золотая», я уже просто не могла от нее оторваться. Судьба двух братьев Кузьмёнышей, оказавшихся на Кавказе, поразила невиданной жестокостью. И эти два близнеца самоотверженно поддерживают друг друга.

 

«Самой заветной, да и несбыточной мечтой любого из них было хоть раз проникнуть в святая святых детдома: в Хлеборезку,- вот так и выделим шрифтом, ибо это стояло перед глазами детей выше и недосягаемей, чем какой-то там Казбек!

 

А назначали туда, как господь бог назначал бы, скажем, в рай! Самых избранных, самых удачливых, а можно определить и так: счастливейших на земле!

 

В их число Кузьмёныши не входили».

 

Слюна закипала у ребят во рту, схватывало живот, в голове мутнело. Хотелось им кричать и бить и бить в эту железную дверь, увидеть, как горой лежит хлеб. Как он пахнет!

 

Читаю далее. Каждая строка задевает своим жестоким повествованием, чудовищными условиями, в которые попали ребята.

 

Две головы Кузьмёнышей варили по-разному. Сашка, как человек спокойный, тихий извлекал из себя идеи. Как, каким образом они возникали в нем, он и сам не знал.

 

Колька, оборотистный, хваткий, практичный, со скоростью молнии соображал, как эти идеи воплотить в жизнь.

 

Так, они с помощью старой галоши, переправляли банки джема по другую сторону забора, так как через проходную было сложно пронести. Они даже пробовали ходить в обнимку, а между ними, в рубашках были банки со сладким джемом. Но им запретили так ходить. С галошей, их конечно, подловили. И обижаться им надо было только на себя. Подловить других и не дать подсмотреть за собой – это и есть главная забота любого колониста. 

 

Если он хочет выжить. А выжить все хотят. Чем дальше я читала книгу, тем больше мне хотелось поделиться своими чувствами и эмоциями. И теперь, каждый вечер, я читала ее вслух, а рядом сидели мой муж и его младшая одиннадцатилетняя сестренка. После прочтения нескольких страниц, мы бурно обсуждали события, жалея и сопереживая главным героям. Ведь есть над чем было посмеяться и попереживать.

 

После взрыва, от которого погибла молодая водитель Вера, братья решили бежать. Но необходимо было увидеть воспитательницу Регину Петровну. И они ненадолго останавливаются у неё. А потом решают бежать. Возникает вопрос «куда»?

 

Братья решили куда бежать. Колька тянул назад в Подмосковье. Сашка звал вперед, туда, где горы.

 

Было решено промеж ними: сядут, куда первый поезд пойдет.

 

Перелистываю страничку за страничкой, привыкнув к тому, что братья Кузьмёныши находят выход из любого положения. И вдруг – страшная смерть Сашки. Зверски, варварски убит мальчик. Тяжело было с этим смириться. Очень хотелось, чтобы эти смышленыши были живы. В железном ящике (собачнике) Коля укладывает брата очень бережно, постелив на дно ватник, чтобы тому не было холодно. 

 

«И поезд дернулся, клацнул буферами и поехал быстрей и быстрей в сторону невидимых отсюда гор. И Сашка поехал. А Колька один у черной насыпи остался».

 

Но здесь автор не ставит точку. А чтобы как-то сгладить горестное расставание братьев, он знакомит Колю с чеченским сверстником Алхузуром. Для него брат Сашка воскресает в образе этого мальчика. Вот и все. Дочитана повесть до последней страницы. Для нас одна радость, что Колька остался не один, а с новым другом, другой национальности, но это не важно. Он снова с «братом».

 

Ирина Шадчинова.